История профсоюзов

Айнзафт С. Первый этап профессионального движения в России (1905-07). Вып. 1

Большаков В.П. О том, чего не было

Большаков В.П. Что ты можешь противопоставить хозяину

Бухбиндер Н.А. Зубатовщина и рабочее движение в России

Вольский А. Умственный рабочий. - Междунар. Лит. Содр-во, 1968

Галили З. Лидеры меньшевиков в русской революции

Гарви П.А. Профсоюзы и кооперация после революции (1917-1921)

Дмитревский В.И. Пятницкий

Дойков Ю.В. А.А. Евдокимов: Судьба пророка в России

Железные люди железной дороги

Ионов И.Н. Профсоюзы рабочих Москвы в революции 1905-1907 гг.

Краткая история стачки текстильщиков Иваново-Кинешемской Промышленной Области

ЛИИЖТ на службе Родины. - Л., 1984

Магистраль имени Октября. - М., 1990

Никишин А. 20 лет азербайджанских горнорабочих. - Баку, 1926

Носач В.И. Профсоюзы России: драматические уроки. 1917-1921 гг.

Носач В.И., Зверева Н.Д. Расстрельные 30-е годы и профсоюзы.

Поспеловский Д.В. На путях к рабочему праву

Рабочие - предприниматели - власть в XX веке. Часть 2

Сивайкин Е.А. Молодёжная политика профсоюзов...

Станкевич И.П. Базовый семинар для рядовых и новых членов профсоюза

Че-Ка. Материалы по деятельности чрезвычайных комиссий

Чураков Д.О. Бунтующие пролетарии

Шулятиков В.М. Трэд-юнионистская опасность. - М., 1907

Pirani S. The Russian Revolution in Retreat, 1920-24


/ Главная / Архивохранилище / Библиотека / Исследования и публицистика / Вольский А. Умственный рабочий. - Междунар. Лит. Содр-во, 1968

Глава I. Чего требует для рабочих экономическая доктрина Маркса

2018-01-26

После выхода в свет 1-го тома «Капитала», Родбертус написал о нём между прочим следующее:

«… В моём 3-м социальном письме я показал, в сущности, так же, как и Маркс, откуда происходит "прибавочная стоимость капиталиста". Но Маркс "не указывает… что рабочий никогда не может сделаться собственником своего продукта, а только может иметь право получать в форме дохода часть своей стоимости"… "В общем Марксова книга не есть исследование о капитале, а полемика против современной формы капитала, которую он смешивает с самим понятием капитала; отсюда и проистекают его ошибки"… Он "сильно… заблуждается… когда считает аномалией тот социальный факт, что рабочий получает не всю стоимость своего продукта, между тем, как это есть нормальное состояние всякого общества"». (В предисловии издателя «4-го социального письма к Кирхману».).

В вышеприведённых замечаниях Родбертус затронул самый существенный для него пункт. Но в то же время этот пункт самый важный для пролетария. Если Родбертус, защитник привилегированного общества вообще и немецких прогрессивных аграриев в частности, в высшей степени чувствителен к существованию прибавочного труда, то пролетарий не менее его заинтересован в прямо противоположном.

Если первый недоволен туманным решением этого вопроса и желает поставить дело начистоту, то второй тем не менее может довольствоваться неопределённым ответом.

Какой же ответ даёт на данный вопрос учение Маркса?

Прямого заявления о том, что человеческое общество может обойтись без существования прибавочного труда, Родбертус не мог бы указать в обсуждаемом им первом томе «Капитала». Если мы станем искать такого прямого заявления в других сочинениях основателей научного социализма, Маркса и Энгельса, то найдём лишь одни неясные намёки на этот счёт. Так в Анти-Дюринге Энгельс, утверждая, что плоды труда, получаемые от высококвалифицированной рабочей силы, будут принадлежать не индивидууму, а обществу, воспитавшему его, добавляет: // (с. 169)

«Отсюда, между прочим, следует, что излюбленное притязание рабочего на «полную выручку труда» представляет собою кой-какие трудности» (стр. 234, изд. 94 г.). В той же книге автор разъясняет Дюрингу, что неклассовое общество, вырвав из рук капиталистов их функцию «аккумуляции», не может, однако, под угрозой застоя, упразднить её (стр. 338).

В 3-м томе «Капитала» читаем: «Прибавочный труд вообще, как труд, превышающий данное количество потребностей, должен быть всегда. Но в капиталистическом или рабовладельческом и т.п. хозяйствах он имеет антагонистическую форму и дополняется бездеятельностью, праздностью известной части общества» (стр. 677).

В приведённых фразах, с одной стороны, нет очевидно и следа того, в чём уличает Родбертус Маркса; напротив, они скорее заключают идеи, против которых вряд ли мог бы что-либо возразить Родбертус, основной тезис которого заключается – в невозможности перехода в руки рабочего всей стоимости их продукта. С другой стороны, эти фразы не могут, конечно, составлять ответа на поставленный глубокий вопрос, ибо он представляет собою столь кардинальный пункт, что ответ на него даётся экономистом не в форме фраз, уверений и обещаний на счёт того, что будет и что должно быть; он отвечает на него всем своим учением. Доктрина Маркса несомненно представляет из себя такой ответ.

Но Родбертус, обеспокоенный самим «полемическим» тоном 1-го тома «Капитала» и деятельностью Маркса в Интернационале, со стороны которого он боялся нападения на «национальный капитал» («само понятие капитала») и национальный доход, не был уже в состоянии спокойно разглядеть за «полемикой против современной формы капитала» тех абстрактных основ доктрины, которые могли бы его успокоить: перед ним ещё не раскрылась эволюция марксизма, те стороны его, за которые, как за гарантии мирного эволюционного развития, столь сильно в настоящее время обожают марксизм различные Зомбарты.

Ответ на основной тезис Родбертуса нужно искать не только в той части «Капитала», где, казалось бы, можно найти на него прямой ответ; не только в части, раскрывающей и исследующей эксплуатацию рабочего в современном строе (мы видели, что, сосредоточив здесь всё своё внимание, Родбертус прочитал у Маркса то, чего у него нет), но и в той части, где рассматриваются столь абстрактные, и с виду не связанные с данным вопросом, понятия, как общественный продукт и общественный доход, условия человеческого труда вообще, двойственный характер труда и т.д.; или, выражаясь языком новейших критических марксистов, не только в социологической стороне Марксова учения, но и в чисто экономической; не только там, где он выступает, как изобличитель и критик капиталистического строя, но и там, где он выступает, // (с. 170) как учёный, вводящий лад и порядок в «чистую науку», политическую экономию, куда предыдущие экономисты «внесли такую путаницу понятий».

Если бы Родбертус мог предугадать дальнейшую эволюцию марксизма; если бы ему были известны следующие томы «Капитала», заключающие уже не только чистую «полемику», но и настоящее «исследование» о капитале, в особенности II-й том, заключающий, по мнению Бернштейна, «наиболее зрелые плоды Марксова творчества», он не счёл бы нужным сделать Марксу вышеприведённых резких возражений; наоборот, как будет показано дальше, он увидел бы в основах Марксова учения достаточное обеспечение для своего коренного постулата о невозможности перехода в руки рабочего всей стоимости продукта.

Эволюция соц.-дем.-ии показала, что можно призывать рабочих на борьбу против грабителей капиталистов и в то же время убеждать их в том, что в их интересах оставлять пока при жизни капиталистический строй, «отклонять окончательное столкновение», как говорит Каутский. Вся политика современной соц.-дем.-ии сводится к тому основному принципу, по которому пролетариат обязан, вследствие измены буржуазии делу свободы, взять это дело на себя, завоевать во что бы то ни стало демократию, хотя он и знает, что именно в демократии проявляется вполне весь классовый антагонизм и вся, в полном её объёме, сила буржуазии. Можно организовать против капиталистов «рабочие батальоны» и одновременно проповедывать им «борьбу на жизнь и смерть» за новую политическую форму буржуазного господства, напр., за независимость польского буржуазного государства, как это делает П.П.С., или за конституционный строй, за полное, при его посредстве, господство буржуазии в России, как проповедует Р.С.П. Одним словом, соц.-дем.-ия повсюду проявляет это двойственное отношение к «горсти эксплуататоров», немедленной гибели которых она как будто жаждет, с одной стороны, и с другой – ко всему современному классовому строю, падение которого она откладывает до бесконечности, так что у неё являются возможными в будущем такие модификации этого классового строя, за которые стоит идти в «борьбу на жизнь и смерть». Спрашивается, не проявляется ли это двоякое отношение в самой теоретической основе соц.-дем.-ии, в доктрине научного социализма, в экономическом учении Маркса?

*     *     *

Эксплуатацию рабочего класса в современном обществе Маркс раскрывает в пределах отдельного капиталистического предприятия. Это, так сказать, ревизия счетов капиталиста, определение той суммы неоплаченного труда – прибавочной стоимости, которая получается, если из суммы, вырученной капиталистом от продажи // (с. 171) товаров, вычесть ту сумму, которую он затратил на приобретение «объективных и субъективных факторов производства». В этих то пределах, в сфере отдельного капиталистического предприятия, а не в сфере всего капиталистического производства Маркс устанавливает все экономические понятия и категории, необходимые для его учения, и затем, когда это нужно, целиком переносит их на общественное хозяйство. Таким образом, именно при ревизии счетов отдельного капиталиста, взимание всей стоимости, созданной рабочим сверхстоимости необходимых для него средств существования, называет категорически эксплуатацией. Уничтожение эксплуатации выводит, повидимому, отсюда Родбертус, означает переход всей стоимости продукта в руки рабочего. Но Родбертус забывает, при этом, об очень существенной «поправке», вносимой Марксом, указанием на историческую роль капиталистического накопления. Указанная эксплуатация, конечно, грабёж чужого труда, но грабёж, создающий в конце концов такие прекрасные и полезные вещи,как чудеса современной промышленности; грабёж, благодаря которому современный способ производства является «машиной для развития производительных сил человечества», создавая «предпосылку» для будущего неклассового строя.

Рабочий день разделяется только на две части: необходимый труд, возобновляющий необходимые для рабочего средства существования, и прибавочный, создающий доход капиталиста. Известна резкая нападка Маркса на Сеньера, старавшегося показать, что большую часть рабочего дня рабочий употребляет на воспроизводство стоимости потраченных в производстве орудий… Развитие техники, удешевляя рабочую силу, увеличивает всё больше прибавочную стоимость… При определении нормы эксплуатации постоянный капитал нужно приравнять /к-?!!!/ нулю. Этот приём опять несколько смущает Родбертуса, дрожащего за существование своего излюбленного «национального капитала». Но он дрожит напрасно. Приравнение к нулю постоянного капитала в расчётах капиталиста не значит уничтожение «самого понятия» общественного капитала. Рабочий другою стороною своего труда, его характером «полезности» сохраняет стоимость капитала, переносит её на продукт.

Итак, в пределах отдельного капиталистического предприятия рабочий день индивидуального рабочего состоит только из двух частей: из необходимого труда, постоянно уменьшающегося (стоимость рабочей силы) и из прибавочного (неоплаченного) труда, постоянного растущего с ростом производительности человеческого труда, или, употребляя старые термины политической экономии, из «дохода» рабочего – доли уменьшающейся, и из дохода эксплуататора – доли растущей.

Как же обстоит дело с эксплуатацией и с нормой эксплуатации // (с. 172) рабочего класса во всём капиталистическом производстве? Делится ли и там общественный рабочий день, а значит и весь общественный труд создающий стоимость, только на такие же две части? Специального отдела, посвящённого рассмотрению этого вопроса, в «Капитале» нет. Указав эксплуатацию в пределах отдельного предприятия, Маркс не считает нужным представлять её образ и анализ при рассмотрении всего общественного производства. Если в последующих томах «Капитала» он рассматривает капиталистическое производство в его целом, то это производится уже с чисто «экономической, а не социологической» точки зрения, для целей «истинно – строго научных». Так в III-м томе исследуется движение всего общественного продукта при помощи всех категорий, полученных при анализе индивидуального хозяйства и просто переносимых на общественное: изучается соотношение и распределение «общественного постоянного капитала», «общественного переменного капитала», «общественной прибавочной стоимости», причём анализ прибавочной стоимости и эксплуатации считается давно законченным. Эту часть «Капитала» особенно ценят русские ученикиМаркса (по какой причине, будет видно из дальнейшего), как анализ «реализации продукта в капиталистическом хозяйстве», «распределения капиталистического производства, как теорию «внутреннего рынка для капитализма». Они популяризовали эту часть «Капитала» во множестве журнальных статей, монографий и книг. Но мы рассмотрим этот отдел, наблюдая, какое положение и соотношение занимает в Марксовом обзоре всего производства общественная прибавочная стоимость; и тогда двоякое отношение соц.-дем.-ии к «горсти капиталистов» и к классовому строю, составляющее её сущность, проявится перед нами в доктрине Маркса самым наглядным образом.

*     *     *

При изучении «отвлечённого», «чисто научного» вопроса политической экономии «об общественном продукте и общественном доходе» нужно – говорит Маркс, - прежде всего разделить всё общественное производство на два подразделения: I – производство средств производства и II – производство средств потребления. В каждом из этих двух подразделений имеются те же элементы, что и в индивидуальном хозяйстве: постоянный капитал (c), переменный капитал (r), прибавочная стоимость (m). Валовой годичный продукт каждого подразделения распадается, следовательно, как и стоимость каждого единичного товара, на c+r+m (Кап. II, 298).

Затем следует у Маркса очень интересная для нас оговорка, напоминающая, что дело идёт именно об общественном, а не индивидуальном производстве. // (с. 173)

«Только часть стоимости приложенного капитала потребляется вполне. Другая часть основного капитала – машины, постройки и пр. – продолжает существовать и действовать по-прежнему… Этой части стоимости основного капитала для нас не существует, если отвлечься от того способа исследования, который был употребляем… при изучении стоимости продукта единичного капитала… Там вы видели, что стоимость сношений части капитала переносится на товарный продуктвсё равно, возмещается ли, или не возмещается часть этого основного капитала, в продолжение этого времени, натурою из этой перешедшей стоимости. Теперь же, при изучении общественного валового продукта и его стоимости, мы принуждены, по крайней мере на время, оставить в стороне ту часть стоимости основного капитала, которая, снашиваясь в продолжение года, переходит на годичный продукт, если только этот основной капитал не замещается вновь натурою в продолжение года» (там же).

Приняв затем, что «от прошлого имеется 6000 единиц стоимости общественного постоянного капитала», из которых 4000 предназначены для I подразделения, а 2000 для II; предположив, что во всём общественном производстве отношения переменного капитала к постоянному = ¼, а норма эксплуатации = 100%, Маркс обнимает всё общественное производство в следующую схему, выражающую простое воспроизводство:

«Подведя итог всему готовому товарному продукту:

I4000c + 1000r + 1000m = 6000 средств производства

II 2000c + 500r + 500m = 3000 предметов потребления –

Получим валовую стоимость = 9000, откуда, согласно предположению, исключён основной капитал, продолжающий действовать в своём натуральном виде». (там же).

Из приведённой схемы Маркс делает следующий вывод по интересующему нас вопросу о размерах отнимаемой у рабочего доли произведённого им продукта: из полученной, в результате всего годового труда, суммы = 9000, только 3000 произведены в текущем году (1000rI + 1000mI + 500rII + 500mII), Заключающаяся в стоимости всего годичного продукта сумма 6000 произведена в прошлом году и перенесена лишь «полезным человеческим трудом» на продукт настоящего года. Так как в текущем году произведено только 3000, то и предметов дохода, предметов потребления имеется только на сумму = 3000. Из них у создавшего их рабочего отнимается половина и вручается в виде прибавочной стоимости капиталистам, как их доход; другая половина составляет стоимость необходимых // (с. 174) средств существования рабочих, «доход рабочих». Остальная сумма стоимости годичного продукта в 6000 имеется в виде средств производства: она не может войти ни в чьё личное потребление; ей предназначено играть в следующем году роль постоянного общественного капитала.

С первого взгляда всё остаётся в полном порядке. Доктрина Маркса, хотя ей и пришлось «отвлечься от метода исследования, применённого при анализе индивидуального хозяйства», не проявила в сфере общественного производства никаких пробелов, не потребовала никаких дополнений. Но главное, полученный вывод, повидимому, удовлетворяет и пролетария и… Родбертуса. Для первого – его «пролетарское учение» не скрывает, так же, как и раньше, при расчётах с отдельным капиталистом, что значительная сумма, примерно целая половина произведённого рабочим продукта, отнимается у него эксплуататором. Для второго – исчез всякий резон опасаться за существование «национального» «естественного капитала», ибо этот последний, величиною в 2/3 годичного продукта, представляется, по учению Маркса, в такой неприкосновенной форме (машины, фабрики и вообще орудия труда), что лишь сумасшедшие могли бы вздумать потребить его лично.

К сожалению, условия разбираемой «экономической проблемы», те условия, о которых упоминает сам Маркс в вышеприведённом замечании, не позволяют никоим образом сделать этот утешительный и удовлетворяющий всех вывод. Дело идёт об общественном производстве. Если для отдельного капиталистического предприятия безразличен весь процесс создания тех орудий труда, которые оно потребляет, ибо находит таковые готовыми на рынке, то для всего капиталистического производства, очевидно, не найдётся благодетельный производитель и продавец нужных ему орудий труда. Поэтому не надо забывать, говорится в вышеприведённом замечании Маркс, что вся взятая в расчёт сумма постоянного капитала возмещается натурою в течение того же года. И, несмотря на это, вся реальность процесса «возмещения натурою» в капиталистическом хозяйстве средств производства исчезает из мысли Маркса; исчезает до такой степени, что он самым категорическим образом заявляет нам: от процесса «возмещения натурою» потраченных в текущем году орудий труда на сумму в 6000 не получается ни малейшей доли стоимости, произведённой в настоящем году, ибо в этом году произведено стоимости только на 3000.

Чем объяснить это странное «противоречие»? Недосмотр ли это? Можно ли говорить о недосмотре у

Такого «экономического гения», как Маркс? Конечно, нет. Учение Маркса о «мёртвом труде», о «двойственном характере живого труда» оказывает такую неоценимую услугу, что // (с. 175) при свете её большая часть реальной зарплаты труда рабочего класса оказывается не существующей и сходит со счетов.

Согласно Марксовой доктрине, «прошлый труд» обладает таинственным свойством, благодаря которому он, когда его «охватит пламя живого труда», переносит на продукт этого труда всю свою кристаллизованную в нём стоимость без специальной затраты для этого труда; соответственно с этим живой труд, работающий с помощью орудий, представляет двойственный характер: одной своей стороной он создаёт «новую» стоимость, другой он сохраняет стоимость «мёртвого труда», в данном случае в 6000. Лишь только «пламя живого труда», по стоимости не превышающего 3000, «охватит», полученный по наследству, «мёртвый труд», это столь небольшое «пламя» не только создаёт своё вещественное выражение в виде предметов потребления на сумму в 3000, но и «возмещает» стоимость 6000 в натуральном её виде. Прибавлено «живого труда» лишь 3000, «траты человеческих мышц, нервов и т.д. – 3000», а получилось стоимости 9000. Разве это не чудо? Теория «мёртвого труда» обладает, очевидно, присущим ей свойством, довольно бесцеремонно обращаться с живым трудом. Как просто, естественно исчезла вся реальность процесса «возмещения натурою» в капиталистическом хозяйстве потреблённых средств производства. Тот постоянно происходящий процесс, который предоставляет рабочему лишь долю стоимости произведённого им продукта для поддержания его рабочей силы, а всю остальную известными путями переводит в карманы счастливых мира сего, как будто совсем не существует при образовании большей части общественного продукта (6000 единиц стоимости постоянного общественного капитала).

Неотъемлемость стоимости у продуктов «прошлого труда» не есть, конечно, явление вечное. И теория, усматривающая лишь нечто таинственное в процессе «перехода», «возмещения», «сохранения» стоимости «мёртвого труда» в продукте живого труда и видящая в этой таинственности лишь непосредственный результат якобы общечеловеческих условий труда, не есть вечная истина. Таинственность этого процесса слишком достаточно объясняется «преходящими имущественными отношениями» современного классового мира, которые неизбежно должны создавать у владеющего человеческим богатством меньшинства стремление «сохранить» в общей сумме продуктов труда ту сумму стоимости имеющегося в их руках «мёртвого труда».

Это стремление, этот классовый интерес столь же неизбежно должен создавать экономические теории, которые учили бы нас о том, что большая часть стоимости продукта, полученного годичным трудом, не создана в текущем году, а «сохранена» лишь от прошлого труда, без // (с. 176) особой для этого «затраты человеческих мышц, нервов и т.д.». Поэтому марксист, даже наиболее рабостно – по прочтении книги Бернштейна – настроенный по поводу того, что рабочие всегда будут предъявлять лишь умеренные, «разумные» и удобоисполнимые требования, должен быть приготовлен к тому, что пролетарий, вопреки Марксу и в борьбе с его «учениками», заявит, наконец, что он затрачивает «мышцы, нервы и т.д.» на сумму всей стоимости продукта, а не лишь части его. Но чем же поможет ему это его познание, спросит читатель, раз неоспорим тот факт, что большая часть произведённого продукта имеется в форме, не подлежащих личному потреблению, орудий труда? Чем поможет пролетарию познание того, что стоимость этих орудий производств произведена обыкновенною затратой его труда, если натуральная их форма не позволяет предъявлять требований на личное потребление всей их стоимости? Читатель напоминает нам о другой истине «новейшей» политической экономии, неразрывной с предыдущей и лёгшей в основу Марксовой схемы общественного производства; о той истине, которая озарила своим светом политическую экономию и сразу удалила из этой науки всю «путаницу, унаследованную от Адама Смита»; о той истине, по которой стоимость общественного продукта далеко превосходит стоимость «общественного труда».

Пролетарий, познавший, что большая часть стоимости годичного продукта (6000) не лишь «сохранена» им, без всякой с его стороны затраты труда, а создана в текущем году, как и остальные 3000, самой обыкновенной тратой его рабочей силы, выиграет уже в том отношении, что разбираемая новая истина предстаёт перед ним в настоящем своём виде. Сведя обе вышеприведённые схемы Маркса в одну и выразив категории «постоянного общественного капитала», «переменного общественного капитала» и «общественной прибавочной стоимости» в долях годового рабочего дня всего рабочего класса, который равен по стоимости 9000, равен стоимости общественного годичного продукта, мы получим:

2/3(c) + 1/6(r) + 1/6(m) = 1

Как ни неприятно, а полученную схему нельзя иначе прочесть, как только следующим образом: рабочий (речь идёт о всём рабочем классе) в большую часть, а именно в течение 2/3 своего рабочего времени, воспроизводит лишь те орудия труда, которыми работает; в следующей затем 1/6 этого времени воспроизводит необходимые для себя средства существования и только в «последнюю» 1/6 своего рабочего дня он производит прибавочную стоимость. Не правда ли, наша истина представляется в очень интересном и немножко знакомом виде? Маркс, раскрывающий в «научных исчислениях» Сеньера простой обман оплаченного // (с. 177) слуги английских фабрикантов, при обзоре всего общественного производства, сам толкает нас в объятия Сеньеровой истины. Неудивительно, что современные русские «ученики» Маркса находят каждый день друг у друга мысли Сеньера и экономистов, «погружённых в товарный фетишизм», как напр. Богданов у Туган-Барановского, Филиппов у Нежданова, Скворцов у Ильина.

Подобно тому, как за научными исчислениями Сеньера скрывалась забота о кошельке фабрикантов, так и за истиной «новейшей» политической экономии скрывается забота о чьём-то доходе. Доктрина Маркса об автоматическом производстве стоимости «общественного» постоянного капитала, прикрывшая от нескромных взоров искусным покрывалом всю сумму человеческого труда, потраченного на это воспроизводство, вследствие этого затраченного труда, сумму предметов потребления, «общественного дохода».

В начале промышленного года имелось «мёртвого труда» на сумму в 6000, в виде орудий труда. Все эти орудия потрачены в процессе производства текущего года; они сношены, уничтожены; от натурального вида этих – прошлогодней выделки – орудий не осталось ни следа. Так как никогда ещё люди не затевали производства орудий труда, которые бы в конце концов не создавали известного предмета, удовлетворяющего потребности человеческой личности (и никогда, конечно, такой остроумной выдумки затевать не станут); так как, значит, вся сумма труда, потраченного на создание потреблённых в производстве орудий, имеется в сумме стоимости приготовленных с их помощью предметов потребления, то вся эта сумма входит в состав стоимости имеющихся предметов потребления, т.е. «общественного дохода» имеется на сумму не в 3000 (сколько затрачено на окончательную отделку), а в 9000. Затрачено труда в данном году 9000 и на такую же сумму создано предметов личного потребления.

Вышеполученная нами схема выражает не только доли общественного рабочего времени, выпадающие на различные марксистские категории, но и статьи общественного потребительного фонда, приравненного единице:

2/3 (с) + 1/6 (r) + 1/6 (m) = 1

Эта схема даёт нам окончательный ответ на проблему, затронутую Родбертусом, по поводу 1-го тома «Капитала». Та доля богатства, которую капиталисты отнимают у рабочего (m – прибавочная стоимость), составляет лишь 1/6 всего общественного богатства, всего общественного фонда. Тогда на эту 1/6 заявляет от имени рабочих претензию «социалдемократическая» // (с. 178) доктрина Маркса. Только на эту 1/6 производит нападение на капиталистов в пользу рабочих марксизм. Родбертус может окончательно успокоиться: говоря его словами, у Маркса дело не в том, что рабочий получает не всё что создаёт, а в том, что он получает слишком мало. Дело идёт об уступке рабочему классу.

Только потребление 1/6 общественного дохода признаётся марксизмом потреблением паразитным. Большая часть богатства, 2/3, поглощающая с прогрессом техники весь рост производительности труда, обособлена, как содержание специального привилегированного потребителя. Дальнейшее исследование покажет, что этим потребителем является образованное общество. Доктрина Маркса, указывающая на неизбежность упразднения «уполномоченных буржуазного общества», класса капиталистов, т.е. на упразднение права получать доход в силу только частного владения средствами производства, не затрагивает того владения, которое находится в руках буржуазного образованного общества, т.е. его владения всей цивилизацией, всеми человеческими знаниями.

С Марксовой доктриной вполне совместима вся перспектива государственного социализма. Весь доход, который получает в настоящее время образованное общество, в качестве армии умственных рабочих, есть неотъемлемая его собственность.

Эту свою собственность, в случае упразднения «уполномоченных», оно всё-таки передаёт только своему потомству, удерживая в полной силе права наследственной собственности, оставляя, таким образом, при жизни классовое господство – государство. Права собственности на средства производства переходят в руки государства. Последнее, под видом «возмещения» всё более растущего «общественного постоянного капитала», отнимает у рабочего класса все плоды развития производительности труда и вручает их всем чинам армии «умственных рабочих» в виде вознаграждения за их «особенные таланты и способности».

История профсоюзов, 2016 г.