On natchniony i młody był,
ich nie policzyłby nikt
On im dodawał pieśnią sił,
śpiewał że blisko już świt.
Świec tysiące palili mu,
znad głów podnosił się dym,
Śpiewał, że czas by runął mur...
Oni śpiewali wraz z nim:

Припев
Wyrwij murom zęby krat!
Zerwij kajdany, połam bat!
A mury runą, runą, runą
I pogrzebią stary świat!

Wkrótce na pamięć znali pieśń
i sama melodia bez słów
Niosła ze sobą starą treść,
dreszcze na wskroś serc i głów.
Śpiewali więc, klaskali w rytm,
jak wystrzał poklask ich brzmiał,
I ciążył łańcuch, zwlekał świt...
On wciąż śpiewał i grał:

Припев

Aż zobaczyli ilu ich,
poczuli siłę i czas,
I z pieśnią, że już blisko
świt szli ulicami miast;
Zwalali pomniki i rwali bruk
- Ten z nami! Ten przeciw nam!
Kto sam ten nasz najgorszy wróg!
A śpiewak także był sam.

Patrzył na równy tłumów marsz,
Milczał wsłuchany w kroków huk,
A mury rosły, rosły, rosły
Łańcuch kołysał się u nóg...

Patrzy na równy tłumów marsz,
Milczy wsłuchany w kroków huk,
A mury rosną, rosną, rosną
Łańcuch kołysze się u nóg...

Он вдохновенным и юным был,
Этим в толпе — счету нет.
Пел он — всяк силы находил
В песне про близкий рассвет.
Свечки они в честь него зажгли,
Над ними дым проплывал
Пел он — прочь тюрьмы с лица земли,
Каждый ему подпевал

Припев
Рви из стен решетки, брат,
Сбрось кандалы, прочь рабства ад
Пусть стены тюрем рухнут, рухнут,
Старый погребут уклад.

Вскоре ту песню знал любой,
И даже мотив ее сам
Старые мысли нес с собой,
Милые этим сердцам.
Пели и «бис» кричали вслед,
Как выстрел, хор их гремел.
Давила цепь, не спешил рассвет
А он все пел им да пел.

Припев

Поняли — хватит их вполне
Для битвы и для побед.
Двинулись строем по стране
С песней про близкий рассвет.
Кумиры в прах, и дороги — в прах,
Ты с нами ль в нашей борьбе?
Кто сам по себе — тот наш злейший враг.
А он был сам по себе..

Он видел строй за рядом ряд
Он слышал их чеканный шаг
А стены грозно, грозно, грозно
Росли и цепь звенела в такт.

Он слышит их чеканный шаг,
Он видит строй за рядом ряд
А стены грозно, грозно, грозно
Растут и кандалы гремят.

(Перевод Ирины Поляковой)

Он пел вдохновенно, он молод был,
А их там было — не счесть.
От песни у них прибывало сил,
Он пел, что свет где-то есть.
Они тысячи свеч зажгли ему,
Над их головами — дым.
Он пел: айда, разрушим тюрьму...
Они пели вместе с ним.

Припев
Зубы решёток вырви у стен!
Клетки ломай, оковы рви!
Пусть стены рухнут, рухнут, рухнут,
Похоронят старый мир!

Скоро ту песню каждый знал,
Мелодия, даже без слов,
Была им как свет, была как дурман
Для их сердец и голов.
И пели они, и хлопали в такт,
Хор канонадой звучал,
Оковы давили, сгущался мрак...
А он всё пел да играл:

Припев

Но вот они поняли, сколько их там,
Почуяли силу: пора!
И с песней двинулись по городам:
К свету — вперёд — ура!
Кумиров в прах, булыжник в кулак —
Ты за нас или нет, гражданин?
Кто одинок — тот наш злейший враг!
А певец был всё так же один.

Он видел ровный марш толпы,
Молча прислушиваясь к шагам.
А стены росли, росли, росли,
Цепи гремели на ногах...

Он видит ровный марш толпы,
Молча прислушиваясь к шагам.
А стены растут, растут, растут,
Цепи грохочут на ногах.

(Перевод Андрея Базилевского)